запомнилось — безбрежная гладь океана, редкие островки, точнее, даже атоллы, мертвые и пустынные. Разве что, только небольшой шторм, разыгравшийся на четвертый день плавания, но мы прошли по самому его краю и особой угрозы он нам не представлял. «Клыки» показались на горизонте утром шестого дня и я понял, почему этот остров так назвали. Это название подходило ему стопроцентно, представьте себе, безбрежный океан, от горизонта до горизонта и прямо по курсу появляются два самых натуральных клыка — две абсолютно белые скалы, точно два зуба, вырастающие все больше и больше, пока не появляются и остальные «зубы» — такие же белые скалы, но в два раза ниже. Издалека это и на самом деле выглядит так, словно кто-то бросил в океан исполинскую челюсть. А вблизи эта картина еще более фантасмогорична, клыки вздымаются в небо на добрых три километра, а остальные «зубы» километра на полтора, причем ровные, словно подпиленные по одной мерке.
Засвистели боцманские дудки, матросы облепили реи, торопясь убрать паруса, а судно, под одними только кливерами, буквально, царапая бортами о белоснежные скалы, медленно входит в узкую бухту, чтобы через пару минут оказаться в огромной чаше, диаметром километров пять, со всех сторон окруженную отвесными скалами.
— Ну что, уважаемый Рус, вот мы и на месте. Тут нам никто не помешает. Глубины тут от двухсот пятидесяти, до трехсот метров и по всем признакам, тут находится богатейшая колония жемчужниц. Надеюсь, что наши старания и затраты не окажутся напрасными. — мне кажется, что в последних словах торговца прозвучали нотки угрозы и надежды одновременно.
— Не беспокойтесь, уважаемый Свифт, если здесь есть жемчуг, то мы его обязательно достанем. — улыбнувшись ответил я. — И очень скоро мы с вами станем богатейшими людьми.
— Я очень на это надеюсь и если у нас все получится, то мы с капитаном Киром поможем вам в осуществлении вашей мечты — побывать на неизвестном материке.
В этот день капитан дал команде время на отдых, а вот на следующий начался самый настоящий аврал. С судна сгрузили разобранные плоты и начали их сбивать в необходимую конструкцию, представляющую собой квадрат с длинной ребра в восемнадцать метров, в центре которого осталось шестиметровое пространство. А я, с помощью немногих матросов, занялся водолазным колоколом. Первым делом надо было изготовить «обвязку» бочки из стальных полос, затем обернуть саму бочку несколькими слоями провощенного брезента, дабы придать ее стенкам и днищу герметичность. После этого поместить полуторатонную бочку в металлическую клетку. К этому времени гигантский плот уже был полностью готов, на нем даже установили что-то вроде стрелы, которая служила направляющей для толстого каната, на котором бочку, а точнее клетку, в которой она находилась и подвесили, а канат протянули на закрепленный на палубе судна барабан. На следующий день к бочке прикрепили брезентовый рукав, длинной почти в сотню метров и еще один, но уже тонкий канат, предназначенный для связи, второй конец которого закрепили на судовой рынде. Тут все было просто, один сигнал — вниз, два — наверх, непрерывный сигнал — срочно наверх. Внутри бочки, судовой плотник, изготовил что-то вроде скамеек, а я, незаметно, еще и наложил несколько рун на прочность и герметичность, в конце концов, первым испытывать эту конструкцию предстояло именно мне и хотя никакой угрозы для меня не было, но… бережёного Бог бережёт.
И вот, наконец, все было готово — мой водолазный колокол повис на толстенном канате, к нижней части клетки были привязаны двухсоткилограммовые чугунные чушки, я занял место в этом недоделанном батискафе. Канат начал медленно раскручиваться, минута и колокол начал заполняться водой. Когда вода достигла рассчитанной отметки, я дал сигнал на корабль и помпа начала нагнетать в колокол воздух. Пять минут, десять… через полчаса уровень воды начал понижаться и я дал сигнал «вниз». Через полчаса еще одна остановка и опять нагнетание воздуха, но на этот раз до тех пор, пока вода не встала на нижнем уровне бочки. Все, на большее нашего брезентового рукава не хватит, да и так уже дышать довольно тяжело, с непривычки, потому как давление воздуха превысило полсотни атмосфер и только благодаря своему комбинезону я не испытывал значительных трудностей. Представляю, каково придется тем, кто последует моему примеру. Наверное, все же, простой человек таких нагрузок не выдержит, а вот профессиональный ныряльщик, вполне сможет. Сейчас мои помощники должны отсоединить рукав и загерметизировать его, а после этого начать дальнейший спуск. Двадцать минут и мой колокол вновь пошел вниз, при этом достаточно громко треща и скрипя. Все же, бочка, пусть даже и в стальной обвязке, покрытая несколькими слоями провощённого брезента, не самый лучший вариант. Через двадцать минут чугунные чушки, подняв легкую муть, коснулись дна. К этому времени вода уже поднялась на две трети высоты бочки, а во мне начала зарождаться паника. Которая, впрочем, очень быстро улеглась, едва я увидел, как прямо у меня под ногами раскинулось целое поле жемчужных раковин, некоторые из которых достигали в размерах метра, а то и поболее. Ну что же, пора приниматься за работу. Взяв специальную сетку, я начал быстро заполнять ее жемчужницами, при этом, каждую третью я отправлял в свое хранилище, выбирая те, что побольше. Очень быстро в радиусе трех метров не осталось ни одной раковины и я дал сигнал на верх, через минуту колокол слегка качнулся и приподнялся на метр, при этом начав смещать в сторону. Это матросы на поверхности взялись за весла и шесты, гребя и отталкиваясь от корпуса судна. Десять минут и я сместился метра на два в сторону и опять начал сбор раковин. За час работы я собрал почти две сотни самых разных жемчужниц и примерно столько же отправил в свое хранилище. Все, пора завязывать и так уже выполнил и перевыполнил все планы. За это время я очистил почти десять квадратных метров дна, да, раковин тут и на самом деле много, очень и очень много, похоже, что они здесь веками рождались и умирали, свидетельством тому может служить то, что под поверхностным слоем сравнительно небольших раковин, в полметра диаметром, оказались просто огромные, иногда до трех метров, но уже мёртвые, я даже в сетку с десяток таких закинул, авось пригодятся, ну и себя не обидел. Дернув два раза за канат, я приготовился к долгому подъёму, этот вопрос мы специально обсудили и договорились, что поднимать меня станут не торопясь. Не знаю, надо это или нет, но я решил поостеречься. И только
